Улыбнулись. Выпили. Занюхали.
"Слушай, так на что же они намекнули?"
Генпрокурор отвел взгляд.
"Ну не знаю… Может, намекают, шо ты с Макаrом rаботаешь, и они шото знают".
Макар Пасенюк был совладельцем ICU. Вместе со своей партнершей Гонтаревой он теперь обслуживал потоки Портрета.
"Только вот ты мне объясни. Не понимаю. Леrа ж для них своя…"
"Это для МВФ она своя".
"И то, и то ж амеrикосы…"
"А это какие-то другие".
Портрет задумался и повертел что-то в воображении.
"Там похлеще, чем у нас", - философски произнес он.
"Шо, аж так, чтобы ФБR включить?"
"А чему ты удивляешься? Или только у нас связи работают?"
Конина действовала. Портрет становился все более задумчивым.
"Думаешь, у них есть что-то?" – напряженно спросило первое лицо.
"Тут я уже не знаю", - уклончиво ответил Луценко.
Портрет улыбнулся уголком рта.
"А у тебя что еще есть?"
"Ну подожди, у меня целые тома", - оживился генеральный.
"А по ним?" – намекнул на американцев Портрет.
"Не, ну откуда? – развел руками Луценко. – Это только у них по нам".
Портрет устало встал из кресла и прошелся к окну. Вечерний Киев мигал новогодними огоньками. Шел легкий снег.
"Кто же все-таки купил?" – произнес он в темноту столицы.